Иду. Над порослью – вечернее
Пустое небо цвета льда.
И вот со вздохом облегчения:
“Прощайте, знаю: навсегда!”
Арсений НЕСМЕЛОВ

Я меч обнажаю, и не прекословь.
Иерей Анатолий КУЗНЕЦОВ

ПОСЛЕ МИЛЛЕНИУМА. В одной из итоговых программ «Неделя» Марианны Максимовской по «Рен-ТВ», в очередном «сенсационном» сюжете о «нетолерантных русских», мелькнула знакомая фигура, облачённая в чёрное, с раскрытой книгой в руке. Великолепный консервативно-революционный поэт, эстет, идеолог «нордического дендизма» Сергей Яшин читал свои героические «кинжальные» стихи. Читал неистово, сокрушительно, с расплавленной ахейской бронзой в голосе. Всего несколько бесценных секунд, мгновений, мигов творческого экстаза! Но какие это секунды! «У НИХ есть СВОИ поэты», - что-то там «обличительно» прошамкал пресный голосок комментатора. Да, господа, у НАС, таки, есть СВОИ поэты! Это Вы абсолютно правильно подметили! Поэты «опричной спрятанной Руси», чьими роскошными и яростными стихами мы молимся, сражаемся, любим и ненавидим! И каждый их сборник – это благородная и карающая сталь совсем не игрушечного, обычного для компьютерных игр-RPG, меча, направленного против Вас! Против Вашего богопротивного конвейерного «бытия», где нет места золотой чистоте сияющих Небес, ибо Вы их добровольно променяли, восторженно продали за пластиковые банковские карточки, супермаркеты, сотовые телефоны, видеоклипы, игровые автоматы, новейшие пищевые добавки и, под конец, силикон в груди и ягодицах пополам с подтяжкой лица человека-трупа! Нет, господа-карфагенцы, опричные поэты лгать не будут и тем более щадить Вас, ибо Ваш Апокалипсис ими был уже пережит, ибо они знают, что «Сгорает Феникс,/И начнётся Vril». А пока… Пока же безконечный формалиновый сон-смерть продолжается где-то в кибер-панковских моргах бесовской неоновой Преисподней, где «В нутро скользит рекламный ролик,/Как ловкий и безчестный тать…». Там, где в порядке вещей духовная и телесная «чадящая мертвячина», «официально», согласно SMS-голосованию, возведённая в ранг «святыни»: «Жюлиусу Диану было сто тридцать пять лет, и метаболизм его тела прилежно корректировался еженедельными сеансами гормональной и радиотерапии. Основой же его борьбы с неизбежным старением служило ежегодное паломничество в Токио, где генная хирургия подправляла его ДНК - процедура, невозможная в Тибе. После этого Жюль Диан обычно совершал рейс в Гонконг, где заказывал годовой запас рубашек и костюмов. Бесполый, нечеловечески терпеливый и спокойный, как казалось, Жюль не мог принадлежать к миру его официального бизнеса, в особенности при его посвящённости в таинства портняжного искусства» (Уильям Гибсон «Нейромант»).

И всё-таки пацифистски-спокойный, весело переливающийся дорогостоящей иллюминацией, горизонт снова недобро полыхнул и ещё один бетонно-стеклянный башенный монстр вздрогнул, взвыл и с грохотом обрушился оземь. Умолкли офисные телефоны, перестали скрежетать и царапать бумажные рулоны факсы, механически урчащие принтеры онемели и, как по команде, подохли модемы. «Гори огнём, проклятый мегаполис». Всё – «Полдень. Кромешный мрак»! А над пыльным ландшафтом руин взошло ослепительное древнее Солнце Правды и Прозрения. И тогда в звенящей комариной тишине кто-то невидимый прошептал:

Прозрел. И сейчас заслоняю плечом
Наивного честного жертвы собрата.
Составились руны в узор коловрата.
Меж нами военный союз заключён.

Таков наш ответ, ИБО ИНОГО НЕ ДАНО, ибо ныне «вместе собрались кондотьеры» и «каждый встал под стяги как ландскнехт»! Иерей Анатолий Кузнецов, чей поэтический сборник «Песни Тайной Европы» в 2006 году выпустило Опричное Братство св. преп. Иосифа Волоцкого, поэт уникальный – необычайно мощный, образный, искренний, прекрасно владеющий живым художественным Словом, кое способно исцелять душевную слепоту и обнажать «гордое и простое» убранство подлинного, не выдуманного, мiра. Фронтовой Поэт незаконченной «русско-советской Гражданской Войны». «Грозный полченник» Нордического Христа, коему ведомы тропы в заветное Святограалье, Тайную Готическую Русь. Отнюдь не случайно на обложке сборника изображена сильнейшая энергетическая руна Sieg, о чьём значении достопочтенный знаток рунической традиции Зигфрид Адольф Кюммер, в частности, писал: «Sig - Солнце, Соль, Сила, руна Солнечного Силы, руна Победы (Sieg). “Sal and sig!” – “Процветания и победы!”; Свет, Сияние, Душа (Seele), Сверкание. “Сиг” – Свет Солнца, Сито, Семь Мудрецов, кровное родство. “Сиг” – руна воина и победителя, благословляющая на победу и поражающая врагов». А ещё эта руна чётко ассоциируется с вспышкой молнии, разрывающей низкий небосвод, набухший унылыми кладбищенскими тучами - Метафизикой Грозы и Ангелом Грозным, кой «Смертию нас надзирает, и от суеты мира избавляет, и на Суд праведен ко Христу представляет, и от вечных мук избавляет…». И потому Sieg – о, дивный, страшный и роковой знак! – украшает шеврон и рукав чёрного мундира иерея Анатолия, покидающего келейные камни бункера и выходящего наружу, под морозные колючие звёзды Железного Зодиака, под «рыцарское безмолвие небес». Таково воеявление Царского Опричника, Ратника Братства Русской Правды, что будет мстить «мiру Босха на земле», дабы низвергнуть «Тролля и Химеру Реалии», дабы рассеять непроницаемый болотный сумрак «виртуальной ночи».

С полной выкладкой выйду в мазутную ночь,
Как печати срывающий Ангел.

И, ей Богу, с каким-то сладостным (не иначе!) вожделением, с солоноватым привкусом снежной крови во рту, ожидаешь, когда «сюрреализм гнутых отражений» вдруг свернётся в кокон-корпускулу, издаст истерически-синтетический вопль агонизирующего киборга, и прекратит своё недо-существование.

Чёрная копоть точит
Платину седины
. Чёрный пришёл денёчек
Для белой в снегах страны

Когда же, КОГДА падёт на нас Звезда-Полынь, чтобы испарить мутно-маслянистные воды Средиземного моря? Achtung! Achtung! Achtung! – «Время уже приспело: - Бухает в барабан»! Вот только слышите ли Вы его?

Арка неба как своды Вальгаллы!
Ахтунг! Ангел срывает печать.
Суд идёт безпристрастных ордалий.

Наслаждаясь стихами иерея Анатолия Кузнецова, я невольно вспоминал проникновенную пьесу “Luther's Army” классиков «апокалиптического фолка» и «нонконформистов справа» Death In June. Есть между ними какое-то особое, незримое родство. Та же элитарная утончённость, глубинный, обращённый к «знающим», символизм и остро выраженное чувство соприкосновения со Священным. Англичанин Дуглас Пирс, обычно выступающий в маске на лице и камуфляжной куртке Вермахта, весьма близок опричному мировоззрению. В принципе, несмотря на всемирную популярность и множество преданных почитателей, он всегда стремился оставаться «опричь». But, What ends when the symbols shatter? And, Who knows what happens to hearts?

Like Luther's Army
And Able's Brother
I Woke to Find
Only to Smother
An Angel Fat
At Satan's Feast
Where Falsehood, Childhood, and
Loneliness Cease

Промозглый порыв ветра доносит откуда-то издалека, возможно из-за «границ волости», где обретаются Жизнь и Смерть, строчки-откровения Кузнецова, порождённые плачем вдовьих пожарищ «белой в снегах страны»…

Хрупкие словно саженцы
Возле полярных юрт,
Мы уже с детства, кажется,
Видели Страшный Суд.

А негромкий голос и медитативная акустическая гитара Пирса словно отвечают:

Delicate Like Grief
I Am Rapist Well-Heeled
Double the Echo of Silence
Like a Dusty Dead Rose
Contaminate With Neglect
Every Little Heart
Should End Up Broken
And Shrouded by Fog

Да, «чашей Гнева полнится кальдера» и «молчанье как реквием длится»…

А ещё мне очень часто вспоминались такие невозможные сейчас стихи поэта-воина Арсения Несмелова, преисполненные силой Духа и возвышенной эмоциональностью, и небольшая поэтическая книжечка национал-революционного поэта и барда Андрея Никольского «Тризна». Чеканный ритм строчек-выстрелов Несмелова, погибшего в сталинских застенках, и корниловско-казачья «повстанческая», чем-то схожая с надрывными песнями Александра Непомнящего, лирика нашего с Вами современника Никольского. Поэзия иерея Анатолия Кузнецова более чем «кровно» связана с ними, поскольку поэт всем своим существом принадлежит к кругу тех немногих, кто «вживую врагами отпет», о ком им вдохновенно и до боли точно было сказано:

Нас скоро не будет.
Мишени черны.
И только одно преимущество в драке:
Прикроет,
быть может,
Господь со спины.

«НАС СКОРО НЕ БУДЕТ». Ибо тем, кто сегодня захлёбывается смертоносным «блёклым стронцием», не суждены ни почести, ни доблести, ни слава, пока «России нет, распята доблесть, молитва чахнет на корню». «Мы – просто заслон, чтоб успелось другим», - этим всё сказано раз и навсегда. Ратники, философы, культурологи, поэты ли, - все мы равны перед Ярым Спасом на передовой Нашей, Последней, Праведной Войны. И наш опричный долг – стоять до конца, насмерть, ради торжества (долгого ли на сей раз?) «Наших В Городе» – белокаменном Втором Царьграде-Русском Риме-«Акрополе Вселенной».

Утонувший во ржи,
С ярым оком рябин
Городишко в глуши –
Прорезь цели на Рим.

Но путь туда неблизкий и лежит через гулкую безбрежность затерявшегося где-то в пространстве пустыря, где «набухли аортами ада фигуры земных пентаграмм» и «прямо в Ад ведёт узкоколейка». Через горестную и равнодушную, жеманно презирающую правдолюбцев-храбрецов и воинов-пророков, пустыню человеческую, где буквально от каждого, даже самого близкого тебе, можно ожидать чего угодно – издевательской насмешки, наглого омерзительного навета или предательского удара в спину. «Конечно, я отравлен буду. Позже». Когда же случится сие? После Миллениума, добрый и верный брат мой… Ибо ныне «Пали росы. Гас огонь».

И мы вернёмся. Помолившись в дебрях,
И освятив мечи у алтаря.

Ведь это только видимость, покойницкий мираж-погремушка, чьё-то дурное, целенаправленно выдаваемое за единственно возможную истину, заблуждение, что «чёрно-белые ристалища реалий» отныне и навсегда пусты, и никто больше не осмелиться выйти на них и бросить вызов гламурным горгульям «инфернальных катакомб». Думаете, «связали и сослали вон в избу курную с древними ухватами»? Нет же, нет! Не дождётесь! В «ретортах боли и Крови Страстей Господних» мы заново учимся владеть отцовским оружием, испытанным в сжигающей лаве боёв - «залогом благодати» и спасением от «тлена плоти и распада кварца». «В преддверье ритуала на поляне» мы начинаем жить по-настоящему, «в полный рост»!

Я ИДУ ЧЕРЕЗ ПУСТЫРЬ.

Алексей ИЛЬИНОВ
(Орденское Опричное Братство св. преп. Иосифа Волоцкого/
Творческое Объединение «РАВНОДЕНСТВИЕ» (Т.О.Р.) – ВОРОНЕЖ)

НА ГЛАВНУЮ